Рябины губы алые
целованные ветрами,
а в сквере листья палые
считает август с ветками.

Узнает осень - выжили,
морщинками открестится,
берёза в пряди рыжие
заколку вденет месяца.

Любовь жива, а прочее
само и перемелется,
и капель многоточие
стряхнёт на плечи деревце.

И серость не схоронится
от солнца в мелкой лужице...
и бабочкой лимонницей
осенний лист закружится.


Валерий Мазманян

Весна уже уходит в прошлое -
густой травой, на зорьке скошенной,
грозой, вишнёвыми метелями,
туманом яблонь и капелями.

Цветок жасминовый закружится
и льдинкой поплывёт по лужице,
и белый иней одуванчика
накроет солнечного зайчика.

Шмелю, стрекозам и соцветиям
три летних месяца - столетия,
порхает бабочка-капустница,
где жёлтый лист на снег опустится.

Прошу тебя - не надо мучиться,
что поздняя любовь - разлучница...
поверь - спасёт от неизбежности
простое слово с жестом нежности.


Валерий Мазманян

На клёны глянешь - одни мощи,
но сумрак уступает дню,
и ждут берёзовые рощи
свою грачиную родню.

Худой сугроб уткнулся в землю,
лоскутья туч на тополях,
воркует голубь, тени дремлют
на белых мятых простынях.

Словам пустым узнали цену,
и кто - чужак, и кто - родной,
и бьётся голубая вена
ручья под коркой ледяной.

Снега, невзгоды - не пропали
и устояли на ветру...
большие родинки проталин
целует солнце поутру.


Валерий Мазманян

На серость стен мазками охры
рассвет погожий день нанёс,
ещё один сугроб усохнет
у белых ног худых берёз.

Из жарких стран - пора на север,
и птичьим стаям не до сна,
и чёрному грачу поверим,
что март и на дворе весна.

У сердца истина простая -
твоя рука в моей руке,
и льдинкой облако растает
в небесной голубой реке.

Судьба побалует хорошим...
и пусть морщинка льнёт к губам,
сегодня мы печаль раскрошим,
как корку хлеба голубям.


Валерий Мазманян

Клён с костлявыми плечами
знает - март вернут грачи,
сядешь рядом с чашкой чая,
повздыхаем, помолчим.

Посидим с тобой без света,
пахнет в комнате сосной,
узелками чёрных веток
зимы связаны с весной.

Белый снег - на серый сумрак,
на дворы, на горизонт,
перетерпишь, если умный,
и однажды повезёт.

И поймёшь, когда мы вместе,
время - только горсть песка...
а зима - строка из песни
и седая прядь виска.


Валерий Мазманян

Ждём - разбудит гомон грачий
лес и лёд замёрзших рек,
о метелях белых плачет
только ноздреватый снег.

От зимы осталось долгой -
вздох, неделя до тепла,
месяц - золотой заколкой -
вденет в волосы ветла.

У нагих берёз истома,
вместе с ними подожди -
и большой сугроб у дома
ночью расклюют дожди.

Пробежал февраль короткий,
подойдёшь к окну босая...
золотые самородки
солнце в лужицы бросает.


Валерий Мазманян

Наверное, тоже не спите
и вспомнили всё ненароком,
метели стирают граффити
берёзовых теней у окон.

Печаль - не единственный мостик,
который лежит между нами,
а клён - одна кожа да кости -
утешится белыми снами.

Что лучшая песня не спета,
бессонница снова пророчит,
из пряжи запутанных веток
соткутся весенние ночи.

И била судьба, и ломала,
сегодня - сердечная смута...
узнала душа, что ей мало
покоя в тепле и уюта.


Валерий Мазманян

Берёза в поношенном платье
не прячет изгибы бедра,
с дождями приходят некстати
тоска о былом и хандра.

Скворцу за морями приснится
осиновый ветки ожог,
тату на груди у синицы -
осеннего солнца кружок.

А клёны отдали одежды
ветрам и забыли печаль,
и небо свинцовое держат
на чёрных костлявых плечах.

Не купишь на золото листьев
прозрачность погожего дня...
теплеет на сердце от мысли,
что ты не оставишь меня.


Валерий Мазманян

К утру измученный бессонницей
вздохнёшь - не тех, наверно, ждал,
трепещет бабочкой-лимонницей
листочек на игле дождя.

Осины красятся румянами,
а тучи набирают вес,
притих укутанный туманами
простуженный осенний лес.

От свиста ветра лужа морщится,
а ты всё предаёшь суду,
и желтизной больная рощица
неделю мечется в бреду.

Кленовый лист ладонью скрюченной
взъерошил волосы куста...
и кем-то осени поручено
всё ставить на свои места.


Валерий Мазманян

Вспомню тот далёкий год,
плеск волны и белый ялик,
ночь бессонницу мне шлёт,
а луна - печальный смайлик.

Зря гадать, что сделать мог,
память лет - и крест, и бремя,
звёзды - пылью всех дорог -
поднимает всадник-время.

Не забыла - напиши,
позвони, скажи, что нужен,
две заблудшие души
золотой листвой закружат.

Сколько раз давал зарок:
жить - все чувства не мешая...
грустью запасаюсь впрок -
впереди зима большая.


Валерий Мазманян

Под медный звон листвы берёз
войдёт в притихший город осень
со свитой серых дней и гроз,
что мы хотим тепла, не спросит.

Дожди всю зелень расклюют,
погонят птичьи стаи к югу,
нас - в сумрак комнат и уют,
и мы потянемся друг к другу.

Когда отыщется вина
за тихий вздох, за белый волос,
нашепчет - впереди весна -
вечерний дождь, сорвавший голос.

До марта тополя уснут,
река любви не обмелеет...
за неба синего лоскут
отдаст всё золото аллея.


Валерий Мазманян

Сверни с дороги в сквер пустой,
остановись и просто слушай,
как в сумрак золотой листвой
летят берёзовые души.

Погожих дней наперечёт,
похоже, осень будет ранней,
а время сквозь тебя течёт,
смывая пласт воспоминаний.

Цветущий луг, гудящий шмель
под шум метели будут сниться,
журавль - за тридевять земель,
с тобой останется синица.

Опавший лист стремится в высь,
надеясь, птичьи стаи примут...
пора домой - там заждались
попутчики в большую зиму.


Валерий Мазманян